Л.Д.Зимонт (1909-1986). Мемуары. Предисловие.

Опубликовано на сайте 23.11.2006.
Перепечатка запрещена.
Подготовлено к печати Е.Л.Лучинской (Зимонт)

" Только дикость и невежество не уважает прошлого"
А.С.Пушкин.

"...не только профессиональный писатель, но и каждый, что называется, простой смертный должен писать. Особенно после семидесяти".
" Человек не просто уходит в мир иной. Он уносит с собой весь свой мир. Уносит безвозвратно. А это несправедливо".
Уильям Сароян.

"...дивная вещь воспоминания, необъяснимая, как печаль. Как будто неслышимые уху вздохи ушедших теней снова проносятся по ту сторону глаз".
Из письма А.Н.Толстого.

" Молчат гробницы, мумии и кости.
Лишь слову жизнь дана.
Из тьмы веков на мировом погосте
Звучат лишь письмена".
Ив.Бунин.

"Есть большие собаки и есть маленькие собаки, но маленькие не должны смущаться существованием больших: все обязаны лаять и лаять тем голосом, который, господь бог дал."
А.П.Чехов. /Запись Ив. Бунина./




Простые люди редко пишут мемуары. Обычно этим занимаются, так называемые, великие люди: государственные деятели, полководцы, писатели. И это вполне закономерно. Ну, конечно же, воспоминания Талейрана, или маршала Жукова, или Ильи Эренбурга несравненно интереснее писаний какого-нибудь обывателя, прожившего всю жизнь в стороне от великих исторических событий, потрясавших в его время человеческое общество.

И, тем не менее, я решил взяться за перо и попробовать изложить на бумаге всё, что сохранила память, чего она не растрясла на длинном, часто ухабистом, жизненном пути. Хочется как следует вспомнить всё пережитое, уяснить себе самому события, с которыми приходилось сталкиваться, и людей, с которыми довелось встречаться. А ведь и событий и людей было очень много!

Лет двадцать пять тому назад прочитал я записки какого-то никому неизвестного харьковчанина, относящиеся к первой половине XIX века. Это было очень интересно. Автор писал о таких вещах, которых ни в каких мемуарах "великих людей" найти невозможно в силу положения, которое они занимали, и точки зрения, с которой они смотрели на события, людей, эпоху.

В "Записках старого петербуржца", очень интересного Ленинградского писателя и филолога Льва Успенского, есть такое место: "Когда большого французского историка, нашего современника (по-моему - Олара), спросили, какие документы ценятся сейчас выше всего на рынке, торгующем архивными сокровищами, он ответил не задумываясь: "Если бы Вы предложили антиквару неопубликованное письмо Наполеона I, Вы стали бы очень богатым человеком, мосье... Впрочем...минутку! Вы получили бы еще намного больше, если бы в Ваших руках оказалась совсем простая вещь - приходно-расходная книжка французской хозяйки, матери семьи, с записями ее трат и поступлений за годы I789-I794...Сколько заплатила она за пучок лука в день взятия Бастилии?.. Что стоила ей кринка молока утром того дня, когда голова Луи Капета слетела в корзину в ряду многих других голов? Как вознаграждала она в год падения Робеспьера гражданку такую-то за мытьё полов и гражданина такого-то за набивку нового матраса?.. Если у Вас есть надежда разыскать на Вашем чердаке такие записи - ищите, ищите!.. И, буде Вам предложат за них столько золота, сколько они весят, выгоните вон наглецов: Вы получите в 100 раз больше. Ибо письма Наполеона хранят, а приходные книжки бабушек выбрасывают в печку. Настоящая же драгоценность для истории - именно они".

Ну что ж, может быть некоторые "кусочки" моих записок, обнаруженные среди многих, никому, кроме автора, не интересных страниц, когда-нибудь тоже заинтересуют будущего историка. Будем надеяться... И ведь, пожалуй, был прав Лев Васильевич Успенский, когда в той же книге (в главе «To write or not to write») писал: «Мне вообще кажется: рядом с обществами по охране природы и защите животных, рядом с объединениями филателистов, бок о бок с клубами всяких иных коллекционеров — давно бы следовало людям учредить общество собирателей собственных воспоминаний, мемуаристов, «Общество имени Пимена-летописца», так сказать. Ей богу, дело не первой важности, был Пимен когда-нибудь Пересветом, сражался ли он сам с Челубеем, держал ли он стремя воеводы Боброка или князя Владимира в том бою на Куликовом поле. Археологи ищут теперь при раскопках не только кованные золотые чаши и дивные статуи; ни чуть не меньше (да и много больше!) их интересуют какие-нибудь чашечки с налипшей краской из мастерской киевского богомаза, найденные под слоем угля в разрушенной татарами Бату-хана землянке. А историка берестяная грамотка, нацарапанная школьником Онфимом, пленяет, пожалуй, столько же, как и пятая, десятая, сотая жалованная грамота грозного царя, скрепленная важными подписями и тяжкими печатями».

"Какое счастье, что прошлое не исчезает в нас, покуда мы дышим. Издалека доносятся отзвучавшие слова, возвращаются ушедшие навсегда люди". Это написала Галина Серебрякова.

Итак, не мудрствуя лукаво и не думая о результатах, приступаю к своим воспоминаниям - воспоминаниям рядового советского инженера 30-х - 6O-x годов.